Казалось бы, какое отношение к истории нашего края имеет Крым. Но всё – по порядку…
На снимке: мой дед А. И. Волокитин на крыльце своего дома, построенного в начале прошлого века. Фото 1946 года.
На просторах Дикого поля
Из «Очерков по истории Усманского края» краеведа Б. П. Княжинского известно, что в давние-предавние времена территория, на которой мы сейчас живем, была необжитой, получившей название Дикое поле. Дикое еще и потому, что с ХI века здесь вольно чувствовали себя дикие кочевые орды половцев, разоряя расположенные севернее Усмани славянские поселения.
Много лет тому назад на границе с безлюдными степями стали возникать различные оборонительные объекты: сторожи, крепости, были сооружены Белгородская защитная черта, Усманский земляной вал (его остатки сохранились до наших дней)… Это дало результат, но после относительных затиший следовали новые набеги. В XVIII веке, кроме крымских татар, бескрайние просторы Дикого поля наводнили не менее жестокие калмыки и ногайцы. Они угнали скот, захватили в рабство людей.
И вот грянула победоносная Русско-Турецкая война. С Крымским ханством было покончено, а Крым присоединен к России. С тех пор грабительские набеги на русские земли прекратились. Тем не менее еще до этого наша местность начала постепенно заселяться. Первой в 1807 году появилась Чамлыка Талицкая слобода (ныне село Талицкий Чамлык).
Откуда Чуевка пошла
Давно занимал вопрос, когда и кем было основано мое родное село Чуевка. Со слов старожилов было лишь известно, что мы – потомки первопереселенцев из города Козлова (ныне Мичуринск).
Председатель областного краеведческого общества А. Ю. Клоков в ответ на мою просьбу о помощи сообщил: «В 1714 году (символично: именно в этом году к России был присоединен Крым. – Прим. В. В.) проводилось Генеральное межевание земли в современном Добринском районе. На основании составленного в том же году плана в 1802 году была отмежевана земля однодворцам Пушкарской слободы г. Козлова и сделана копия выкипировки этого плана. Исправленный план (выкипировка) набело вычерчен в 1876 г., и в нём присутствует экспликация, где речь идёт о Чуевке, в которой на 1858 году было 214 душ государственных крестьян. Вероятно, основание села можно датировать 1802 годом – моментом землеотвода выходцам из Пушкинской слободы».
К сообщению А. Ю. Клокова кое-что добавил следующий документ: «Геометрический специальный поверочный план Тамбовской губернии Усманского уезда двух присоединенных дач: а) Казенной земли, следующей под поселение иностранное, б) Казенной земли, отрезанной от Чамлыка Талицкая слобода, общего владения государственных крестьян села Чуева, деревень Добринка, Введенской, Воскресенской. Межевание общих дач учинил в 1784 году августа 28 дня землемер прапорщик Бородин».
Несмотря на специфический казенный язык документа, можно все же понять: план подтверждает, что переселенцам из Козлова, жителям села Чуевка, земли были нарезаны именно в 1784 году. Тут спорить вроде бы не о чем. Но все же берут сомнения. Обратимся к истории Генерального межевания. Оно проводилось на основе Манифеста императрицы Екатерины II от 1765 года. Цель принятого решения – упорядочение государственного земельного фонда, определение прав на выделение угодий будущим хозяевам. И дело не только в этом. До принятия Манифеста многие свободные территории, в том числе и нашего края, нередко занимались самовольно. В ходе Генерального межевания владение «захватчиками» землей узаконивалось. Такое могло произойти и с поселенцами из Пушкарской слободы.
Однодворец
Так или иначе — Чуевка появилась. В «Экономических примечаниях к планам Генерального межевания по Усманскому уезду — упоминается основанная однодворцами Пушкарской слободы деревня Бахтино при озере Бахтино (оно же Чистое). По данным переписи населения в 1815 году в ней насчитывалось… шестеро жителей, то есть одна семья: четверо мужского пола и двое – женского.
В прошлом году мой коллега-журналист Вячеслав Искорнев, завершающий работу над документальной повестью о жизни и мученической смерти настоятеля Чуевской церкви Н. И. Добротворцева, отправился в Тамбовский госархив, чтобы что-то уточнить. Оттуда он привез копии двух документов. Первый – «Ревиская сказка тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года мая шестого дня Тамбовской губернии Усманского уезда деревни Чуевой (Бахтиной тож), состоящей из мужского и женского пола государственных крестьян». По сравнению с 1815 годом население деревни увеличилось на немного: 7 мужчин и 11 женщин. Глава семьи – Иван Евдокимович Волокитин и его жена Агафья Павловна с детьми.
Эта однодворческая семья по тем временам считалась зажиточной. На душу приходилось 8 десятин (почти 9 гектаров) пахотной земли, обширные луга, на которых «покосы хороши были».
Заглянем во второй документ из Тамбовского архива. Это «Ревиская сказка тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года августа девятого дня Тамбовской губернии Усманского уезда села Пушкарских (Чуевки тож), состоящей из мужского и женского пола». Как отмечал А. Ю. Клоков, его население насчитывало 214 человек.
Две под одним именем
Тут не трудно запутаться. Выходит, на момент составления «Ревиских сказок» существовало две Чуевки. Так оно и было. Одна Чуевка при озере Бахтино (сегодняшняя улица Садовая), вторая (Пушкарская) располагалась неподалеку, восточнее. Это нынешние улицы Октябрьская (восточная часть), Карла Маркса (западная часть), Льва Толстого.
Со временем жизненные обстоятельства принудили жителей обоих селений объединиться под «одной крышей» и общим названием – Чуевка, тем более что многие находились в родственных отношениях или были свойственниками: воспреемниками (крестными), крестниками, сватьями, кумовьями с фамилиями Абакумовы, Буданцевы, Волокитины, Горбачевы, Логуновы, Иноземцевы, Мжачевы, Назаровы, Селезневы… Кроме привычных для нас имен: Иван, Василий, Николай, Петр, Александр, Алексей, Дмитрий, Екатерина, Татьяна, Мария, Наталья, Елена — преобладали «экзотические»: Ксенофонт, Фирс, Симон, Герасим, Никанор, Афимия, Агриппина, Домна, Василиса, Меланья…
Вернусь, однако, к истории происхождения названия села. По семейному преданию, первопереселенцем был мой предок, всеми уважаемый старейшина по прозвищу Чуев, получивший это прозвище из-за своего присловья «чуешь-чуешь». Но предание – не документ. Все тот же Вячеслав Искорнев сообщил следующее. В метрической книге Покровского храма села Скуратовского (теперь село Павловка) за 1839 год он нашел запись о том, что однодворец Михаил Евдокимович Чуев (это никто иной, как брат упомянутого выше Ивана Евдокимовича Волокитина) крестил младенца… Почему в Павловке, потому что церкви в Чуевке тогда еще не было (она появилась в 1853 году).
Все сходится!
На благодатные земли
После ликвидации Пушкарского приказа козловские пушкари были уволены с государственной службы. Большинство занялось различными ремеслами, мелкой торговлей, сдачей в наем жилья, стали обычными обывателями, мещанами. Потом наиболее инициативные решили приобщиться к хлебопашеству, узнав, что в наших местах есть свободные земли. За ними последовали другие.
Угодья оказались на редкость благодатные, плодородные. После межевания определились границы участков — Чуевский под № 186 тянулся от истоков реки Плавутки в сторону деревни Воскресеновки. Это была не тронутая плугом ковыльная степь с кое-где разбросанными на ней осиновыми рощицами и кустарниками и многочисленными озерами, изобиловавшими рыбой. Одна из рощиц с заливным лугом просуществовала в районе улицы Школьной до начала минувшей войны. Там собирали грибы, клубнику.
На новом месте новоселы, переведенные в сословие государственных крестьян, построили жилища, разбили огороды (каждый был обозначен канавой с посаженной на ней акациями — по полдесятины на семью). На задах, за гумнами, ригами и амбарами разбили сады (еще лет 60 назад в Добринке и во многих близлежащих селах садов не было).
На все руки мастера
Как и прежде, поселенцы занимались ремеслами. Это были кузнецы, кровельщики, вивщики (вили веревки), портные, скорняки, сапожники, колесники… К примеру, несколько семей Буданцевых продолжили кузнечное дело. Имел кузницу и один из моих дедов по материнской линии — Николай Иванович Горбачев. Полвека назад еще одна кузница действовала на улице Садовой, на подворье Василия Андреевича Сидельникова.
Были также династии портных – Буданцевы, Волокитины. На улице Октябрьской, на родовой дедовской усадьбе, живет 80-летний Иван Сергеевич Буданцев. Он много лет проработал портным, закройщиком в промартели «Искра», а затем на швейной фабрике.
Славились на всю округу своим мастерством сапожник Петр Иванович Логунов и его сын Александр, колесник Николай Михайлович Буданцев (он изготавливал не только колеса, но и дроги, тарантасы). Вивщиками (до 50-х годов прошлого века!) были Гавриил Буданцев и его сын Павел.
Автор этих заметок застал в живых соседа Алексея Степановича Буданцева. Участник трех войн: Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной — одно время жил в землянке. Однажды его, столяра и плотника, районный прокурор попросил сделать санки (повозка с лошадью была тогда в учреждениях главным видом транспорта). В награду за заказ, выполненный на совесть, умелец получил мешок муки, что в тяжелые послевоенные годы спасло его многодетную семью от голода.
На окраине села, возле кладбища, стояли две ветряные мельницы, услугами которых пользовались не только жители Чуевки. В советское время владельцев ветряков раскулачили. В доме одного из них, на улице Садовой, разместилось правление колхоза «Новый быт», а затем маслозавод.
Но основным занятием чуевцев до коллективизации были земледелие и скотоводство. Сеяли рожь, овес, просо, лен, коноплю, выращивали овощи, бахчевые.
Не чурались и других занятий. В межсезонье нанимались в подсобники на железную дорогу, а к добринским купцам – служащими по приемке, подработке и отправке зерна. Мой дед Алексей Иванович Волокитин, к примеру, имел с двумя взрослыми сыновьями крепкое крестьянское хозяйство, служил у тех же купцов приказчиком, весовщиком.
Уроженец Чуевки, летчик-фронтовик Николай Иванович Логунов (по-уличному Гарасин) утверждал: «Жили чуевцы неплохо: ели мясо, пили молоко, хлебом заедали. Всего было вдоволь. Богато справляли праздники… Были, конечно, и бедняки: пьяницы, лодыри, немощные. Но таких было немного».
Под сенью храма
В 1898 году на месте старой была построена церковь в честь Николая Угодника. В ограде храма был небольшой погост, где хоронили почетных прихожан. Теперь на этом месте школьный спортзал. В сторожке, стоявшей в церковном саду, много лет прожила монашкой сестра моей бабушки Анна Егоровна Буданцева (баба Анюта). По благословению настоятеля храма Добротворцева она вместе с другими верующими совершила паломничество (пешком!) в Палестину, возвратясь оттуда со священными реликвиями: узелком иерусалимских камушков и набором гравюр на библейские темы, помещенных в панораму – шкатулку, в центре которой было вмонтировано круглое увеличительное стекло.
Эти реликвии, а также Евангелие, подаренные в 1892 бабушке за успехи в церковно-приходской школе, кто-то из приходивших ее проведать выманил в 60-х годах минувшего века. Жаль до сих пор!
Быт чуевцев заметно отличался от домашнего уклада жителей близлежащих селений. Одевались по-городскому, лаптей не плели и не носили. Дома по большей части были деревянными, крытыми соломой или железом.
Запомнилось старинное жилище наших соседей Волокитиных. Дом имел Г-образную форму: крыльцо, сенцы, кухня с чуланом, горница, спальня. Из горницы на веранду, именовавшуюся балконом, вела застекленная дверь, которую на зиму наглухо запечатывали.
В горнице – кадки с фикусами и другими комнатными растениями. Из мебели, кроме столов и стульев, в каждом доме имелись комод, буфет, сундук. Печи в большинстве случаев из-за отсутствия леса топились соломой.
Основная часть взрослых жителей к началу прошлого века была грамотной: в небольшом селе, где насчитывалось до 100 дворов с населением около 500 человек, имелись церковно-приходская и государственная, а позднее и земская школы.
Взрослые селяне, даже соседи, дружившие семьями, обращались друг к другу «на Вы». Детей никогда не называли «Нинка», «Петька», а «Нина», «Петя».
По праздникам дружно, всей семьей, с детьми отправлялись в церковь. В безветренную погоду звон большого колокола был слышен даже в Талицком Чамлыке. Особенно весело, с размахом отмечалась Масленица. Вот и мой дед в Прощеное воскресенье запрягал в санки резвую лошадку – и начинались «визиты» к родственникам – близким и дальним.
Весной, когда еще не совсем сошел снег, детвора и вполне взрослые парни и девушки с утра до поздних сумерек до упаду играли в лапту.
Всё – в прошлом
Почти одновременно с Чуевкой образовалась деревня Добринские Выселки (Добринка), всё при том же озере Бахтино, только на противоположном его берегу. В 1967 году наше село было включено в состав райцентра Добринка, и оно утратило свое исконное название. Но коренные жители до сих пор считают себя чуевцами. В 1982 году на многолюдной встрече выпускников военных лет прозвучала даже мысль о том, чтобы вернуть Добринской школе № 2 её «законное» имя – Чуевская.
Из исторических названий остались лишь два – Чуевский пруд и Чуевское кладбище.
А что касается озера Чистое (оно в самом деле было чистым: в нем водилась рыба, купались), то в 1928 году оно было осушено, для чего в Чуевский пруд прорыли глубокий ров. На месте озера разместили колхозный огород, где выращивали огурцы, капусту, арбузы, сеяли коноплю. В наши дни — это низина, изрядно замусоренная и заросшая кустарником.
В. ВОЛОКИТИН.
СЛОВАРИК
Пушкарский приказ – центральное государственное учреждение до начала XVIII века. Руководил производством, учетом и распределением артиллерийских орудий, боеприпасов, пушкарями, стрельцами, казенными кузнецами.
Пушкари – служилые люди, обслуживающие артиллерию. Жили, как правило, в городах, где селились особыми слободами. Занимались также ремеслами, торговлей.
Слобода – поселение служилых людей (пушкарей, стрельцов, ремесленников и т. п).
Однодворцы – категория государственных крестьян, в основном служилых людей.
Служилые люди – лица, находившиеся на госслужбе (пушкари, стрельцы и др.), получавшие денежное и хлебное довольствие и освобождавшиеся от налогов и повинностей.
Государственные крестьяне – сословие крестьян, живших на казенных землях и несших повинности в пользу государства. Считались лично свободными.
Иностранные поселения – в данном случае поселения, основанные выходцами из другой местности.
Дача – земельная собственность, дарованная от царя или по дележу, отводу.
Ревизская сказка – именной список населения, составлявшийся во время ревизии (переписи населения).
